Наполнить дом цветами и растениями, которые никогда не завянут, можно с помощью ботанической живописи. Когда—то она служила чистому научному разуму, а теперь – чистой красоте.
Ботаническая живопись, изображающая цветы с предельной точностью, вышла из научного мира. Ее предшественницей была ботаническая иллюстрация, как и любая иллюстрация – первая помощница текста. Возрождение разрешило человеку вглядываться в материальный мир, а человек эпохи Просвещения уже пытливо проникал в его суть, препарируя животных и пересчитывая пестики и лепестки цветов. Ему только предстояло начертить контуры новых континентов на карте и детально разобрать и разложить их флору и фауну по альбомам и склянкам. Ни одна экспедиция, ни один поход за три моря не обходился без энтомолога или ботаника, который радовался разнообразию открывшегося мира больше, чем его спутники – золоту и пресной воде.
На этом фоне увлеченных и смелых мужчин удивительной выглядит история Марии Сибиллы Мериан, голландской женщины-энтомолога, бабушки ботанической иллюстрации. Дочь художника и падчерица книгоиздателя Мария с детства училась рисованию и в юности зарабатывала, обучая рисованию аристократических барышень и разрабатывая узоры для вышивок. Ее мать занималась производством шелка, а Мария присматривала за драгоценными куколками тутового шелкопряда. В наблюдении за гусеницами и проявился ее талант внимательного ученого. Со скрупулезной точность она зарисовывает циклы метаморфоз насекомых – альбом «Метаморфозы» позже и прославит ее в научных кругах. Но еще большую славу принесут рисунки суринамской флоры и фауны, которые она сделает за два года жизни на острове – для женщины XXII века это путешествие - революционное. Петр I во время поездок по Европе был поражен живописью Сибиллы и скупил множество рисунков, теперь они хранятся в разных музеях страны. Кстати, Дарвиновский музей до 14 мая выставляет одну из ее работ - альбом южноамериканских насекомых, в честь 370-летия художницы.
Параллельно с европейской ботанической живописью развивалась японская. Ее главные герои - традиционные для Японии растения – ирисы, хризантемы, бамбук, насекомые и птицы. Но, как и для западных художников, для восточных точность передачи всех подробностей важнее эстетики.
Работы Карла Линнея не представить без рисунков растений и насекомых во всех подробностях. Великий швед заказывает рисунки каждого упомянутого лепестка в нескольких ракурсах, всего периода цветения, всех процессов превращения насекомых.
В России в период расцвета ботанической живописи в 1780-е годы был выпущен фолиант «Flora Rossica», академиком Петербургской и Берлинской академий наук, профессором «натуральной истории» Петером Симоном Палласом. Гравюры, иллюстрирующие текст, были раскрашены вручную.
С приходом фотографии с живописи вообще и с ботанической живопись в частности сняли функцию фиксации реальности. Но осталась эстетика – ее «модели» так совершенны, а сюжеты так вечны, что ботаническая живопись превратилась в аристократическое хобби. Среди современных художников с долей условности можно назвать француженку Клер Баслер, выставка которой только что прошла в московской галерее «К35».
Но ближе к классической традиции подошла американка Венди Холлендер, художница и преподаватель ботанической живописи, чьи рисунки публикуют New York Times и каталоги Faber-Castell.
Старинные ботанические иллюстрации можно найти на европейских блошиных рынках – в виде листов, и в антикварных магазинах – уже в багете и за стеклом. И как отдельное направление в живописи ботаническую иллюстрацию активно преподают, есть множество коротких курсов.
Текст: Екатерина Полякова
